Белоснежка - Страница 144

144

Долгое время Торн смотрел на нее, не отрываясь.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Я тоже не хочу об этом говорить.

Кресс хотела кивнуть, но Торн вдруг оторвался от двери. Застигнутая врасплох, Кресс начала отступать. Три, четыре шага – и она уперлась в письменный стол.

– Что?..

Торн стремительно пересек комнату, одним движением усадил Кресс на стол, так что она ткнулась спиной в огромный горшок с папоротником, и…

Она тысячи раз вспоминала их поцелуй на крыше, но этот поцелуй был совершенно другим.

Тогда Торн целовал ее мягко, словно хотел защитить. Сейчас его губы были требовательными и решительными. Кресс вся обратилась в чувства. Руки Торна обжигали кожу сквозь тонкую ткань юбки. Она сжимала коленями его бедра, а он притягивал ее все ближе и ближе, словно хотел слиться с ней воедино. Слабый стон сорвался с губ Кресс, чтобы тут же угодить в ловушку его губ. И она не могла сказать наверняка, кому принадлежал следующий стон.

Тогда, на крыше, их поцелуй был слишком быстро прерван битвой, но этот продолжался и продолжался…

Наконец, когда Кресс уже начало казаться, что она вот-вот лишится чувств, их губы разомкнулись. Она дрожала и очень надеялась, что Торн не поставит ее на пол и не скажет будничным тоном, что пора приступать к работе. Она бы сейчас и до двери не дошла, не говоря уж о пробежке в противоположную часть дворца.

Но Торн не спешил отпускать ее. Напротив, он обнял Кресс, и она ощутила знакомое чувство защищенности. Дышал капитан так же прерывисто, как она.

– Кресс. – Он произнес ее имя, словно клятву.

Она нервно повела плечами, облизнула губы, еще не остывшие после поцелуя, и заставила себя опустить руки с волос Торна ему на грудь.

Чтобы слегка его оттолкнуть.

Не для того, чтобы освободиться из объятий, но чтобы вернуть себе способность дышать, и думать, и сделать то, о чем она будет жалеть всю оставшуюся жизнь.

– Это… – голос Кресс сорвался, и ей пришлось начать сначала: – Это не то, чего я хотела.

До Торна не сразу дошел смысл ее слов, но потом лицо капитана помрачнело, и он отодвинулся.

– То есть я этого хотела! – поспешила объясниться Кресс.

На лице Торна проступило такое облегчение, что Кресс вдруг стало жарко. Дразнящая улыбка говорила сама за себя. Ну конечно, она этого хотела.

– Я просто не хочу стать очередной девушкой, которую ты поцелуешь и забудешь, – наконец выговорила Кресс, чем снова стерла улыбку с его лица.

– Кресс… – в голосе капитана слышалась боль, и надежда, и неожиданная уязвимость. Торн глубоко вдохнул. – Она выглядела совсем как ты.

Только услышав последние слова, Кресс поняла, что до сих пор смотрит на губы Торна. Но сказанное заставило ее поднять глаза.

– Что?

– Девушка в коридоре, которая меня поцеловала. Она выглядела, как ты.

Поцелуй с лунной девушкой теперь принадлежал к такому далекому прошлому, что Кресс не сразу сообразила, о чем он говорит. А всколыхнувшуюся в душе ревность она погасила без особого труда.

– Погоди-ка. Она ведь была высокой брюнеткой, и…

– Это для тебя. – Торн убрал прядь волос за ухо Кресс. – Наверное, она заметила нас вместе. Увидела, как я смотрю на тебя. В общем, не знаю почему, но она превратилась в твою копию.

Кресс будто снова очутилась в алькове. Она вспомнила удивление на лице Торна. Желание в его глазах. То, как он целовал и обнимал ее…

– Я думал, что целую тебя, – подтвердил он, прижимаясь к ее губам. Кресс ухватила его за воротник сливового пиджака и притянула ближе.

Но тут ей вспомнилось кое-что еще, и она отпрянула.

– Ты… сказал, что любишь ее.

Торн застыл; страсть на его лице быстро сменялась тревогой. Казалось, он молчал целую вечность.

– Да. Кстати об этом… Я… мы…

Дверь комнаты с грохотом распахнулась прежде, чем он успел закончить.

Глава 72

– Продолжение следует, – выдохнул Торн, стиснув зубы.

Кресс кивнула, с трудом вспоминая, где они и что тут делают.

Торн повернулся к двери, попутно заслоняя девушку от вошедших. Кресс выглянула из-под его локтя и увидела на пороге охранника, освещенного горящими в коридоре лампами.

Стражник нахмурился и поднес ко рту передатчик.

– Тут парочка знатных, – угрюмо сказал он и ткнул подбородком в Торна и Кресс. – Прошу покинуть комнату. Все коридоры и публичные помещения дворца должны быть очищены перед началом коронации.

Откашлявшись, Торн одернул пиджак и поправил галстук-бабочку.

– Простите. Мы, кажется, слегка… увлеклись.

Кресс сняла листок папоротника с его рукава. Ее щеки девушки заливал румянец, но причиной тому было не смущение перед внезапно явившимся стражником. Нет, она просто еще не забыла о сильных руках капитана, его требовательных губах и о том, что случилось в комнате за последние несколько минут.

– Ну, мы тогда пойдем. – Торн наклонился за шляпкой с усиками, которая неизвестно как очутилась на полу, и передал ее Кресс, а потом помог слезть со стола.

Дрожащими руками она попыталась надеть нелепый головной убор.

– Спасибо, что позволили нам воспользоваться этой комнатой. – Торн подмигнул стражнику, который проводил их в коридор. Только когда охранник остался позади, капитан позволил себе чуть расслабиться и дышать свободно.

– Постарайся вести себя естественно, – шепнул он Кресс.

Эти слова прозвучали для нее, как абсолютная бессмыслица. Вести себя естественно? Когда ноги подкашиваются, сердце выпрыгивает из груди, а в голове крутится его признание в любви?! (Ведь он же признался ей в любви?..) Что вообще в подобных обстоятельствах значит «вести себя естественно»? Скудный жизненный опыт Кресс не давал ответа на этот вопрос.

144