Белоснежка - Страница 75

Сердце Золы отчаянно колотилось.

– Спасибо. Большую часть написал Кай.

Она посмотрела на пустые дома. Несколько человек, которых она заметила раньше, все еще толпились, глядя на купол. Шахтеры и рабочие с заводов должны были вот-вот появиться, но пока улицы оставались пустыми. С купола тоже не доносилось ни звука.

Итак, она сделала первый шаг. Наверное, ей должно быть страшно. Она так долго скрывалась… Левана все время заставляла ее прятаться – с того самого момента, как увидела на балу Содружества. Больше этого не будет. Зола чувствовала, что полна энергии. Она готова. И она вовсе не выглядела дурой на видео, она говорила, как королева. Как революционерка. Говорила как человек, уверенный в своих силах.

Со стороны центральной площади доносились крики.

– Пойдем, – Скарлет пошла вперед. – Посмотрим, что происходит.

Зола поспешила за ней. Гвардейцы разгоняли народ, требуя разойтись по домам. Но люди уходили неохотно, постоянно останавливались и оглядывались. Подойдя ближе, Зола и Скарлет услышали грубые приказы. Гвардейцы, сжимая в руках дубинки, прокладывали себе путь среди толпы.

– Расходитесь! – кричал гвардеец. Его лицо, все, кроме глаз, было скрыто шлемом и маской. – До комендантского часа осталось четыре минуты! Находиться на улице строго запрещено.

Зола и Скарлет нырнули за погрузочную тележку.

Жители собирались небольшими группами. Их одежду и волосы покрывала реголитовая пыль. Некоторые закатали рукава, обнажив на предплечье татуировку РШ-9. Когда гвардейцы приближались, большинство опускали глаза, шарахались от дубинок, но почти никто не уходил.

Гвардеец схватил мужчину за руку и толкнул прочь от журчащего фонтана.

– Убирайтесь! Не заставляйте докладывать о вашем неповиновении!

Усталые рабочие переглянулись. Толпа начала редеть. Опустив плечи, люди стали расходиться сами, уже без окриков гвардейцев.

Золы опешила. Ее сердце сжалось. Они не боролись. Не защищали себя. Они все так же боятся своих угнетателей. Она почувствовала разочарование и, споткнувшись, неловко ухватилась за тележку. Может быть, дело в том, что она не была достаточно убедительной? Не смогла объяснить, как важно, чтобы все поднялись как один, сплоченные и решительные? Это провал?

Скарлет положила руку ей на плечо.

– Это только один сектор, – сказала она. – Не отчаивайся. Мы не знаем, что происходит в других.

Она пыталась утешить ее, но Зола видела, что Скарлет и сама разочарована. Может быть, она права: неизвестно, что происходит в остальных секторах. Но то, что они видели здесь, не внушало особой уверенности.

– Не трогай меня! – закричал какой-то мужчина.

Зола выглянула из-за тележки. Гвардеец грозно смотрел на худого бледного мужчину. Тот стоял перед гвардейцем, сжимая кулаки.

– Я не пойду домой только потому, что якобы обязан соблюдать комендантский час, установленный королевой и ее прихвостнями, – заявил он. – Докладывайте обо мне сколько угодно. Теперь королеве стоит опасаться настоящих бунтарей, а не тех, кто задержался на улице на пару минут.

Два других гвардейца перестали разгонять толпу и направились к мужчине. Их руки в перчатках крепче сжали дубинки. Люди остановились, чтобы посмотреть, что будет дальше. На их лицах было любопытство, настороженность и гнев.

Первый гвардеец навис над мужчиной. Его голос из-под маски звучал приглушенно, но с явным высокомерием.

– Законы защищают людей, и никто не освобожден от их соблюдения. Отправляйся домой, иначе я всем преподам хороший урок на твоем примере.

– Я могу стать примером и без вашей помощи, – огрызнулся мужчина, глядя на гвардейцев, которые подходили все ближе, потом повернулся к людям, которые нерешительно топтались на краю площади. – Вы что, не поняли? Если в других секторах тоже смотрели это видео…

Гвардеец толкнул его, и он упал на колени. Гвардеец поднял дубинку. Зола зажала рот рукой. Она попыталась использовать чары, но была слишком далеко, чтобы остановить расправу. Слишком далеко, чтобы контролировать разум гвардейцев, которые избивали жертву, нанося удары по спине, плечам, голове. Человек упал на бок, закрывая лицо и крича от боли…

Зола стиснула зубы и шагнула вперед, но прежде чем она успела заговорить, раздался другой голос.

– Стойте! – сквозь толпу пробиралась какая-то женщина.

Один из гвардейцев остановился… Нет, он застыл! Двое других с удивлением смотрели, как их товарищ замер, замахнувшись дубинкой. Лицо женщины стало сосредоточенным.

– Незаконная манипуляция, – проревел другой гвардеец, схватил женщину и заломил ей руки за спину. Но прежде чем он успел ее связать, из толпы вышел пожилой мужчина. Его спина согнулась под тяжестью лет, которые он провел в шахте. Он поднял руку, и второй гвардеец тоже окаменел.

Затем вперед вышел еще один человек. И еще один. На их лицах читалась мрачная решимость. Гвардейцы побросали дубинки и тут же были схвачены толпой. К избитому мужчине, который лежал на земле и стонал от боли, подбежал мальчик. Женщина, которая первой решилась противостоять гвардейцам, гневно крикнула:

– Не знаю, была ли та девушка принцессой Селеной или нет, но она права. Возможно, это наш единственный шанс, и я вас больше не боюсь!

Зола увидела, как гвардеец, разум которого контролировала эта женщина, вытащил из-за пояса нож и приставил себе к горлу. От ужаса ее словно окатило ледяной водой.

– Нет! – закричала Зола. Она выбежала вперед, сбросив чары, придававшие ей вид девушки-подростка. – Не делайте этого! Не убивайте их!

Зола врезалась в толпу и подняла руки, чтобы ее было лучше видно. Сердце бешено стучало. На нее чуть было не обрушился весь гнев толпы – измученный тиранией народ жаждал мести. Но постепенно ее начали узнавать, и гнев сменился замешательством.